С 13 по 17 марта в Москве, Санкт-Петербурге и Туле пройдет Международный фестиваль «Триумф джаза». Его создатель, руководитель Московского джазового оркестра, саксофонист Игорь Бутман рассказал порталу «Культура.РФ» о том, какую музыку он слушает, что такое «российский джаз» и чему зарубежные музыканты могут у нас поучиться.
— Игорь Михайлович, чего вы ждете от смотра в этом году? Чем порадуете зрителей?
— Мы с нетерпением ждем встречи с поклонниками джаза в концертных залах всех трех городов. Очень хотим, чтобы они увидели интересных современных музыкантов, которые будут выступать на нашем фестивале. В этом году к нам приедут гости из США, Германии, Камеруна. Американский бас-гитарист Ришар Бона уже давно полюбился российской публике. Роберт Гласпер — замечательный пианист, виртуоз электроники, блестящий исполнитель джаза. Он выступал как гость на большом гала-концерте Международного дня джаза в Санкт-Петербурге в прошлом году, и мы очень рады, что Роберт вновь к нам приедет. Также у нас выступит победительница Международного конкурса вокалистов имени Сары Воэн в Нью-Джерси Лорин Талезе. Она сыграет специальную программу с нашим оркестром. А занявший второе место наш земляк Олег Аккуратов покажет то выступление, с которым вышел вперед в том конкурсе. Этот молодой человек опередил тогда множество североамериканских исполнителей, вошел в пятерку финалистов — я считаю это поводом для гордости.
Еще мы ждем выступления наших замечательных музыкантов — проекта Sasha Mashin Outsidethebox. В общем, Сашу Машина, который «вышел за пределы коробки» — в моем вольном переводе. Хотя, конечно, его дебютный альбом «Outsidethebox», записанный с Алексом Сипягиным и Женей Стригалевым, больше о «новых, неожиданных идеях» и «независимом мышлении». Приедет из Германии Нильс Вюлькер — один из самых успешных джазовых трубачей и композиторов Европы последнего десятилетия. А группа Евгения Побожего исполнит авторскую музыку и аранжировки популярных мелодий. Интересную программу, объединяющую этно-джаз, фьюжн-джаз и джаз-рок с симфоническим звучанием, подготовил Ivanov Vibe Band — оркестр молодого композитора Иннокентия Иванова. Так что программа очень насыщенная, динамичная, разнообразная, а музыканты современные и талантливые — ждем от фестиваля большого прорыва.
— В следующем году «Триумф джаза» пройдет в юбилейный, 20-й раз. Расскажите, как он начинался? Кто вас поддержал с такой идеей? Почему для вас важно сделать именно джазовый фестиваль в России?
— В 1996 и 1997 году собственными силами, объединив усилия российских гостей и зарубежных, решили создать «Независимый джаз-фестиваль». Почему «независимый»? Да потому что тогда отмечали такой праздник, как День независимости России — тот, который позднее стали называть Днем России. И вот в этот день мы провели два «независимых фестиваля», два года подряд, — сначала в Центральном доме художника, затем в Концертном зале имени П.И. Чайковского. У нас выступали именитые американские и российские музыканты — гитарист Джон Аберкромби, басисты Эдди Гомез и Эссиет Эссиет, вокалисты Напуа Девой и Тим Стронг, саксофонист Геннадий Гольдштейн, валторнист Аркадий Шилклопер, пианисты Андрей Кондаков, братья Ивановы и другие.
Затем был небольшой перерыв. Потом в одном хоккейном матче я с столкнулся с президентом фонда «Триумф» Игорем Шабдурасуловым. Он мне напомнил про наш джаз-фестиваль и сказал, что фонд готов поддержать его. Тогда 27 января 2001 года в зале Московского дома кино прошел новый фестиваль. Первый канал снял его и показал по телевизору нас и наших гостей. Среди них была группа Deep Bop Sound, гитарист Пол Болленбэк, барабанщик Билли Кобэм, пианист Андрей Кондаков, басист Алексей Ростоцкий, вокалистка Мария Тарасевич. И вот тогда это был триумф, «Триумф джаза». Поскольку устраивал его фонд, мы так и стали называться. Несколько лет фонд «Триумф» нас поддерживал, пока не прекратил свое существование. Но название мы оставили и продолжили делать фестивали. У нас появились новые спонсоры и партнеры. Временами наши финансовые возможности были скромными, но фестиваль не останавливался ни на один год. Причем всегда был международным — мы приглашали наших гостей и друзей как из России, так и со всего мира. И вот сейчас организуем уже девятнадцатый «Триумф джаза».
— Известно, что каждый музыкант по-разному трактует джаз как направление в музыке. Как лично вы охарактеризовали бы джаз? Можно его сравнить с каким-то направлением в поэзии или живописи?
— Джаз как музыка родился в XX веке на стыке многих движений. Квинтэссенция джаза — это импровизация, которая поставлена во главу всего музыкального действия. Она всегда вызывает восторг и целый спектр эмоций, потому что почти невозможно одну и ту же импровизацию повторить два, пять, десять раз. Музыканты стараются никогда не повторяться, поскольку в этом-то и есть смысл музыки — искать что-то новое. Искать новые ритмы, тембры, комбинации гармоний и интервалов. Все это варьируется, и поэтому мы всегда находим новые и новые эмоции.
Сравнивать с чем-то я бы это не стал: джаз стоит особняком. Тем более музыка итак наиболее абстрактный вид искусства. Джаз разве что с перфомансом стоит рядом, хотя я не большой поклонник этого слова. Записал рифмованные строки, нарисовал что-то — это останется. А вот с музыкой не так, ее трудно зафиксировать, и часто она исчезает бесследно. Эмоция бывает только раз, и в этом, возможно, ее прелесть. Мы, музыканты джаза, записываем одну и ту же мелодию каждый раз по-разному. И только сами, прослушивая, замечаем несовершенства в исполнении. А вообще, я никогда ничего бы не сравнивал — особенно в музыке. Джаз может сравниться только с джазом.
— Джаз зародился на юге США в начале XX века, а когда, на ваш взгляд, появился русский джаз? Он по своей сути подражателен или оригинален?
— Русский джаз родился естественно. Сначала сложились такие обстоятельства, когда народы создали музыку на основе африканских ритмов и песнопений. В этом процессе приняли участие люди американской, европейской, еврейской, российской музыкальной культуры. Да и импровизация, как отличительная черта джаза, в общем-то, свойственна и другим видам музыкального творчества народов мира. Так что хоть это музыкальное искусство оформилось в отдельное направление в Америке и имеет свое место рождения, оно по своей сути международное.
Есть ли русский джаз? Конечно, он звучал уже в 1920-е годы. Потрясающий оригинальный русский джаз — в исполнении многих известных тогда музыкантов, таких как Валентин Парнах и его «эксцентричный джаз-оркестр», Александр Цфасман и его «АМА-джаз», и главное — Леонид Утесов. Политическая составляющая несколько замедлила бурный рост джазовой музыки в Советском Союзе. К сожалению, джаз не был принят как искусство.
Но сегодня, к счастью, есть «российский джаз» и его выдающиеся исполнители. Может, и играют они джаз, обращаясь к мировым примерам, но, безусловно, у них есть свои особенности, качество, оригинальность, эмоции. Вспомнить, например, историю с русским балетом. Изначально он подражал французским постановкам, но со временем рождались отличительные черты, свойственные русской культуре. Так же как и с музыкой, которая появилась не так давно и многое приняла от западноевропейской культуры. И потом благодаря талантам Модеста Мусоргского, Петра Чайковского, Дмитрия Шостаковича и других отечественных музыкантов приобрела мировую славу русской классической музыки. Я верю, что пройдет небольшой срок и наша талантливая молодежь завоюет огромный авторитет, и это будет гордо называться «российский джаз».
— Джаз в России сегодня — кого мы, кроме вас, обязательно должны назвать? Какие города отметить на карте, кроме Москвы и Санкт-Петербурга?
— Да все города: есть замечательные фестивали в Новгороде, Ростове-на-Дону, Иркутске, Владивостоке, Южно-Сахалинске, Челябинске, Саратове, Сочи. И там огромное количество людей, которые интересуется музыкой, культурной жизнью, знают и слушают джаз. Интересуются им по-настоящему. И джазовых музыкантов тоже много. Олег Аккуратов, Евгений Побожий, LRK Trio Евгения Лебедева, Игната Кравцова и Антона Ревнюка, Вадим Эйленкриг и, конечно же, Давид Голощекин, Анатолий Кролл — наши «отцы-основатели». И молодая гвардия — Яков Окунь, Сергей Головня, Антон Чекуров, Иннокентий Иванов, Сергей Корчагин, Айк Григорян, Петр Востоков, Олег Грымов, Борис Фрумкин, Илья Морозов, Макар Новиков и другие замечательные музыканты.
— Есть ли в русском джазе то, чему зарубежные джазмены могут поучиться?
— Наверное, тому, как джазмен может быть медийным человеком. Тому, как музыкант может быть менеджером и управлять своими возможностями. В той же самой Америке их не так много. В любом случае, сегодня это постоянный обмен: они берут у нас что-то хорошее, мы — у них. Мы всегда можем встретиться, поиграть, обменяться идеями.
— Можно ли перекладывать классическую музыку на стиль джаза? Есть ли музыкальные сочинения классиков, которые вам больше нравятся в джазовой обработке?
— Да, обработки есть. У нас в репертуаре их достаточно — это Прелюдия до-диез минор Рахманинова, «Шехеразада» Римского-Корсакова, «Времена года» Чайковского, «Каприз» Паганини и многое другое. Хочешь — слушай в джазе, хочешь — в оригинале.
— Вы уже много лет в джазе. Оглядываясь назад, можете выделить главные события или встречи с людьми, которые повлияли на то, что вы посвятили свою жизнь джазу?
— Первое — это мой отец Михаил Соломонович, который меня очень вдохновил на джаз. Он сам играл на барабанах и много говорил о музыке. Его разговоры о джазе слишком сильно на меня влияли. Второе — мой педагог по кларнету в музыкальной школе Геннадий Куписок. Затем преподаватель в Музыкальном училище имени Мусоргского, выдающийся саксофонист и композитор Геннадий Гольштейн. Мой первый руководитель Давид Голощекин. Выдающийся джазовый музыкант, дирижер, композитор Олег Лундстрем, я играл в его оркестре два года.
— Кем бы вы стали, если не музыкантом?
— Не знаю. Наверное, спортсменом или летчиком. В детстве я занимался хоккеем у тренера Евгения Серебрякова. Тогда все говорили о суперзвездах — Валерий Харламов, Борис Михайлов, Сергей Макаров, Владимир Крутов, Игорь Ларионов, и я готов был стремиться к их высотам.
— А режиссерская профессия не привлекает? Может быть, хотели бы когда-нибудь поставить джазовый мюзикл?
— Нет, музыка и театр — это разные вещи. Попробовать написать музыку можно, хотя сегодня это сделать сложнее. На театр мне просто не хватает времени.
— Какую музыку вы слушаете дома, кроме джаза? Если бы вам нужно было оставить один диск или пластинку, то что бы это было?
— В основном я слушаю джаз, причем разный: от современных исполнителей, в большинстве своем американских, до джазового мейнстрима. Кроме джаза я слушаю классическую музыку, а иногда и такие группы, как Deep Purple. Но если бы мне пришлось оставить всего один диск, то, наверное, это был бы мой «Ностальгия».
— На нашем портале «Культура.РФ» есть книги, спектакли, фильмы. Поделитесь с читателями любимой книгой и фильмом?
— Я очень люблю читать Эдварда Радзинского. Особенно его исторические книги об Александре II, Николае II, Распутине, Сталине. Многие считают это беллетристикой, ссылаясь на серьезные исторические труды. Но по своему опыту могу сказать, что в науке по-разному трактуют события нашей истории, но факты и суть от этого не меняется. С удовольствием порекомендовал бы этого автора. А из фильмов — один из моих любимых «Амадей» Милоша Формана. Он о том, как гений воспринимается как должное. И пока человек не покинул этот мир, пока его музыку не начали играть все, никто об этом не думает. Еще мне нравится фильм Павла Лунгина «Такси-блюз» — сама картина и проблемы, которые в ней поднимаются, очень близки. Люблю советские комедии и фильмы Вуди Аллена.
Фотографии предоставлены организаторами Международного фестиваля «Триумф джаза».
Беседовала Татьяна Григорьева
